Век минувший: ПИСИСТРАТ, ТРИЖДЫ ТИРАН

Анатолий Плутанский «Параллельные жизнеописания»

Интересно посчитать, сколько раз во всех странах, республиках, городах и в самых невероятных образованиях люди выбирали, выдвигали, а в большинстве случаев, терпели вождей, царей, президентов, королей, мэров, фараонов, тиранов, губернаторов?.. Несть им числа. Но когда-то всё начиналось.

Как и всё живое, первочеловеки сбивались в стаи, чтобы вернее выжить. И следовали за самым сильным, умелым, смелым…  А потом зажили деревнями, городами, странами и  всегда и всюду не без вожака. Если спросить каждого из них: а почему ты решил, что именно тебе следует возглавлять это общество? Сами-то они прекрасно знают, почему так стремятся к власти и так за неё цепляются, но вразумительно, гласно и честно ответить вряд ли в состоянии. Очевидно, один из многих-многих тысяч, или миллионов в состоянии. Например, Перикл, о хождении во власть которого было представлено в этом разделе. Пусть он отличался особым честолюбием, но ведь и это качество пошло на пользу Афинам.

 А о каком вожде в современном мире можно, так же как о Перикле, сказать не  задумываясь, как о бескорыстном, неподкупном и безупречном в своих решениях и поступках? Пожалуй, некоторые найдутся, причём, они расставались с властью по  собственной воле. Тот же чех Гавел, африканец Мандела. Но таких Периклов, Гавелов – единицы. А  многие, кто рвётся во власть, по-сути, никто и ничто! И нередко, на самом деле, не они, а серое окружение определяет как бы их политику.

В многовековой греческой истории такие политики в подавляющем большинстве, не важно по доброй или злой воле, наносили и наносят разной степени ущерб своей стране, своему народу. И один из ярких тому примеров из прошлого – хождение во власть Писистрата. Он в VI веке до Р.Х. трижды добивался власти над Афинами и трижды с нею расставался. Но и в ипостаси тирана этот человек остался в истории, как весьма неординарная личность, а его троекратное восхождение на вершину власти – достижение, наверное, уникальное. Возможно, здесь секрет властолюбия кроется в генах, доставшихся ему от царственных предков.

1. Писистрат из рода Нелеидов

Во-первых, его предками были цари из рода Нелеидов. В прошлом, при дорийском вторжении, они бежали из Пилоса в Аттику. Во-вторых, родственные связи Писистратидов восходят к афинским царям династии Кодридов-Медонтидов. Один из них, тоже по имени Писистрат, всего за шесть десятилетий с небольшим до рождения будущего трижды тирана, числился в Афинах архонтом –эпонимом. Ещё в IX веке царскую власть в Афинах отменили и Кодридам эту утрату компенсировали должностью пожизненных архонтов. Правда, к VI веку статус архонтов значительно поблёк, а потом вовсе стал символическим. Тем не менее, наш Писистрат – потомок старшего сына царя Нестора из Нелеидов. Здесь надо заметить, что тогда в Афинах всегда вождями, что при автократии, что при демократии, становились  отпрыски аристократических семей, и все они своё происхождение возводили, если не к царям, то к мифическим или полумифическим предкам. А социальное положение аристократии, которая имела преимущество в образовании, в разносторонней подготовке, в богатстве давало возможность брать власть только в конкуренции с себе подобными, что простым людям, естественно, было недоступно.

Но в то афинское время без простых людей взобраться наверх было невозможно. Конечно, для простых всегда отведена роль статистов, которые обычно встают на сторону того, кто лучше конкурентов сумел их обмануть.Как правильно заметил канцлер Конрад Аденауэр, «Господь, к сожалению, положил предел человеческому разуму, но не положил при этом предела человеческой глупости». Пожалуй, это довольно верная оценка массового сознания. И мастерство в надувательстве масс с древнейших времён не только не потускнело, но продолжает совершенствоваться. Неважно, в чём это выражается: в обещаниях скорого счастья; непременного рая в безответственно-отдалённом будущем; привлечении большинства на свою сторону разными посулами, дешёвыми подарками; в умении убедить, что твои противники – ужасные, плохие, готовые против тебя на всякие пакости и даже преступления. И Писистрат в борьбе за власть, за голоса скорого на решения демоса использовал разнообразные приёмы из арсенала изворотливого политика…

 Геродот, правда, считает, что Писистрат вообще не должен был появится на свет. Он ссылается на легенду, в которой отец Писистрата, тогда бездетный Гиппократ, во время Игр в Олимпии пожертвовал много мяса. Его собрались приготовить и поместили в котлы, которые вдруг безо всякого участия людей объяло пламя. Это всех озадачило. А Хилон из Спарты рассудил: знамение даёт Гиппократу понять, что ему следует воздержаться от рождения детей. Но, спустя некоторое время, стало ясно, что Гиппократ не внял знамению. Так появился на свет будущий тиран. На пути к власти он преодолел ещё одно существенное препятствие – сомнение в афинском гражданстве. Дело в том, что свой жизненный путь он начинал на селе, в фамильной вотчине, в Гиперкарии или Диакрии, в Марафоне и Бравроне, которые отделенны от Афин горами, на восточном берегу Аттики. Но сквозь богатства рода Писистратидов такие мелочи как бы не замечали.

Брат Солона

 На четвёртом десятке лет Писистрат, уже известный политик, сторонник Солона, кроме того, они по материнской линии — троюродные братья и выступают против партии Ликурга. Братья одерживают верх. Писистрата в конфликте с Мегарами даже назначают командующим афинским войском, которое одерживает победу и отвоёвывает Нисею, гавань Мегар в Сароническом заливе. Правда, третейский суд Спарты вернул гавань мегарянам, а остров Саламин, из-за которого воевали города, оставил за Афинами. Успех прибавляет Писистрату популярности и его властные аппетиты возрастают. Для достижения цели он использует известный в политике и в шарлатанстве приём: представляет себя невинно пострадавшим. Израненный, Писистрат влетает на повозке на Агору и умоляет афинян спасти его от угроз и преследований. Речь идёт, конечно, о коварных политических врагах. Жалостливые афиняне, несмотря на возражения и предупреждения не принявшего во внимание родственные чувства Солона, верят крокодиловым слезам и готовы почти на всё. Солон, по версии Плутарха, обратился к Писистрату с увещеванием: «Нехорошо, сын Гиппократа, ты играешь роль гомеровского Одиссея: он обезобразил себя, чтобы обмануть врагов, а ты это делаешь, чтобы ввести в заблуждение сограждан!»

Демос в самоослеплении искренне сочувствует Писистрату и соглашается дать ему отряд телохранителей, вооружённых дубинами. Сведения о численности этой охраны, которые дошли до нас, разные – от 50 до 300 воинов, что в тех условиях – небольшая мобильная армия, ведь известно, что триста спартанцев сдержали персидское войско! Писистрат, на самом деле, набирал в сподвижники, кого и сколько хотел, а потом, не мешкая, занял Акрополь и объявил себя главным в Афинах.

Через 2500 лет нечто подобное в Греции проделали Чёрные Полковники. Казалось бы, выйди тогда против захватчиков отряд гоплитов, где бы был новоявленный тиран? Но афиняне восхитились ловкостью, с которой новый владыка всех облапошил. Они решили, что такой может оказаться полезным городу. Кроме того, Акрополь, когда-то в прошлом дворец царей, вообще священное место. Не устраивать же там свалку. Так горожане легко нашли себе оправдания в бездействии. Их не смог переубедить и не поднять на борьбу даже Солон. Да, как всегда, никто не слышит пророков в своём отечестве. Писистрат не недооценивает Солона, ещё недавно своего руководителя, и даже предлагает ему стать советником. Солон соглашается, рассчитывая совместить тиранию с демократией, но скоро понимает, что подобное совершенно нереально, и более не желает своим именем прикрывать Писистрата.

2. Аристократы против Писистрата

И всё же удержать власть в руках Писистрату не удалось. Аристократы сумели сплотиться, привлекли на свою сторону многих граждан и изгнали тирана. Правда, недалеко – ему позволили остаться на территории полиса, в Бравроне. Но разве можно ожидать превращения хищника в невинное существо, волка – в ягнёнка? А в Афинах никогда мира и согласия надолго не хватало. И разразилась новая распря, и все стороны для усиления искали союзников. Тут-то некий Мегакл и вспомнил, про хищника не у дел. Но просто вернуться в Афины Писистрат не мог. Тогда Мегакл предлагает ввести его под покровительством подходящей богини. Роль поручили исполнить высокой величественной красавице Фие. С помощью соответствующих одежды, доспехов она становится аж Богиней Афиной, и под её покровительством Писистрат с помпой заявляется в город.

Афиняне вновь позволили примитивно себя облапошить. Многие великие греки так и не поняли, как удалось обмануть тысячи неглупых людей. Предагалась религиозная версия священного брака между Богиней и Героем, в котором предстали Фия-Афина и Писистрат-Геракл. Фарс- спектакль удивительно удался, благодаря чему тиран снова вернулся в Акрополь. Очевидно выполняя предварительные договорённости, Писистрат женился на Кесире, дочери Мегакла, а его сын — на Фие.

3. «Богиня Афина» возвращает Писистрату власть

Так состоялось второе пришествие тирана во власть над Афинами. И казалось, что теперь-то – надолго… Неприятности нагрянули с самой неожиданной стороны: такая малосущественная мелочь, как предварительные брачные соглашения. Дело в том, что Кесира пожаловалась папе на нежелание Писистрата иметь с ней естественные супружеские отношения, на то, что он ею чуть ли не брезгует. А она хотела родить дитя, да не с чего. Писистрат, действительно, не хотел рождения детей, конкурентов своим сыновьям от первой жены, и новый брак рассматривал, как формальность.

Но была ещё одна, весьма существенная причина неприятия мегаклового семени: род его считали осквернённым. Случилось это, когда Мегакл гарантировал спрятавшимся на Акрополе Килону с людьми безопасность. Но как только они покинули своё убежище, их всех убили. И теперь, как сообщил об этом Геродот, «он жил с Кесирой «неестественным способом». Мегакл, понятно, догадывался об истинной причине и заявил, что он обесчещен, но причиной назвал неисполнение Писистратом своего супружеского долга. После этого, ради наказания непутёвого зятя, он помирился с Ликургом, и они во второй раз свергли тирана, отправив его в изгнание на целые 11 лет подальше, в Эретрию.

Конечно, Эретрия намного дальше Браврона. Может потому и на возвращение на афинский Акрополь Писистрату потребовалось более десяти лет. И на этот раз он тщательно готовил возвращение в тираны: наладил тесные отношения с наксосцем Лигдамисом, усилися воинами фивянами и аргивянами, накопил много денег, что позволяло нанять армию наёмников. В 546-м году Писистрат высадился с нею у Марафона, у своей фамильной вотчины. Афиняне собирали войско в спешке и не успели далеко отойти от города, когда у Паллены их внезапно встретили воины Писистрата и в короткой схватке одержали победу. В Афины он вошёл тираном. Опасаясь мести, аристократы в страхе разбежались, а остальные затихли. На этот раз тиран держал город в строгости, предупреждая малейшее сопротивление, даже брал заложников из семей аристократов и уважаемых людей, отправляя их на Наксос. Этот остров он завоевал и подарил Лигдамису, и тот добросовестно охранял заложников. Все доходы полиса от рудников, и немалые, практически, поступали в распоряжение тирана, которые во многом шли на растущую армию наёмников.

Писистрат осуществил в Афинах своего рода насильственный коммунизм. Налог распространялся в основном на богатых – они были обязаны отдавать в городскую казну пятую часть своих доходов, учёт которых вёлся очень строго. Особая забота полагалась бедным. Среди их семей распределялись урожаи зерновых, оливковых плантаций, различные пособия имуществом и деньгами. То есть властитель плодил нахлебников, бездельников и они, естественно, любили тирана. Примечательно, он оказался хорошим попечителем науки и искусства. Благодаря его покровительству в Афинах появилась библиотека. В городе началось строительство Храма Зевса Олимпийского (Олимпейон), были построены Пифийон, Лицей. Неплохо, но, как мы помним, в свободных от тирании Афинах Перикла мудрецов, художников, скульптуров, поэтов, драматургов творило несравненно больше и эффективнее.

Третий срок тирании Писистрат продержался до своего последнего вздоха, до 527-го года. Ему наследовал старший сын от первого брака Гиппий. Близился пятый век, век Перикла…