Крымской амазонке Елены Сарандовой посвящается…
«1849 года сентября 4-ого скончалась капитанъ Амазонской роты Елена Шидянская на 95 году своей жизни». Надпись на могиле гречанки Елены Шидянской (Сарандовой), амазонки греческого женского полка Балаклавы, похороненной на старом Симферопольском кладбище
Путешествующим по Крыму совсем не трудно было узнать принадлежащие грекам дома. «Матерые туристы» позапрошлого и прошлого века сразу же проводили параллель между домами крымских греков и их соотечественников на островах Эгейского Архипелага.
Несмотря на разделяющий их Босфор и многие сотни километров, быт греков ни в чем не изменился со времени «исхода» соратников Российской армии в русско-турецкой войне из Греции в Россию. Те же ослепительно выбеленные домики под черепичными крышами, те же чистенькие кукольные дворики с россыпью цветочных горшков – герань, базилик, мята, гардении. И множество розовых кустов, окутывающих греческие поселения характерным душным ароматом. За вышитыми занавесками – такие же чистые горницы, с вытканными половичками и медной, до блеска натертой песком утварью. А под всегда распахнутыми ставнями – пышущие «здоровьем» фруктовые деревья, обычно черешня, абрикос, персик.
В Балаклаве греческие домики спускались к морю по узеньким кривым улочкам, какие можно встретить разве что на Кикладских островах. Крымские греки, как и вообще греки, не имели обычая выставлять на показ своих жен: балаклавские гречанки вели замкнутый образ жизни, уделяя все свое время ведению домашнего хозяйства. Единственным местом, где можно было их встретить, так это у родника, куда они стекались с кувшинами, чтобы набрать питьевой воды. Наверное, за этим занятием и заставали их иностранные путешественники, описывавшие затем в своих путеводных заметках красоту и грацию греческих женщин и девушек.
«Лица гречанок напоминают божественный светлый лик Богоматери», — восторженно писали они. Одевались балаклавские гречанки чрезвычайно колоритно, как и мужчины, в костюмы ярко-зеленых и красных цветов. (Кстати, в красных и зеленых цветах была сшита и военная форма Греческого полка. Таким образом русские почтили традицию своих греческих соратников.) Только с конца XIX века гречанки оделись в европейского покроя платье, впрочем, опять же в его «целомудренной» интерпретации – исключительно черного цвета.
Но, рассказывая о балаклавских женщинах, нельзя не упомянуть об одном исключительном эпизоде из их жизни, свидетельствующем о том, что они умели не только ткать да прясть, сидя у окна, но были во всем достойны славы своих великих предков и своих храбрецов –мужей, воинов российской армии.
В 1783 году Екатерина Великая решила посетить вновь присоединенный к России Крым и главное – взглянуть на свой славный севастопольский гарнизон. Перед самой поездкой, наместник Крыма, князь Потемкин, особенно восхвалял храбрость греческого гарнизона города Балаклавы. Желая изумить императрицу, он не устоял пред искушением немного приврать: мол, выдающейся храбростью славятся не только сами греки, но и их жены. Екатерина Великая, смеясь, спросила его, чем он может доказать свои слова и хваленую храбрость греческих жен? Потемкин вынужден был пообещать ей такой сюрприз, какой она запомнит на всю жизнь.
Светлейший князь Потемкин остался в истории не только благодаря сооружению пресловутых «потемкинских деревень», но также и как «отец» балаклавского полка амазонок, который, правда, как и потемкинские деревни, просуществовал очень недолго. Итак, дав обещание своей повелительнице, Потемкин послал повеление полковнику Балаклавского полка полковнику Чапони создать роту из хорошо обученных вооруженных женщин. Полковник Чапони был в растерянности: как можно за такой короткий срок создать роту из домохозяек? Но и ослушаться князя Потемкина было невозможно, а уж тем более ударить лицом в грязь перед великой императрицей. Так, полковник Чапони и его подручный капитан Сарандов решили предложить всем военным женам и взрослым дочерям греков участвовать в Амазонской роте.
Подъезжая к Балаклаве, императрица с изумлением увидела, как вдоль лимонно-апельсиновой аллеи, по которой следовал императорский кортеж, ей и сопровождающей ее свите салютовал отряд из отлично обученных амазонок под командой жены капитана Сарандова, Елены Ивановны Сарандовой! Придя в себя, растроганная Екатерина подозвала к себе Сарандову, пожаловала ей чин капитана амазонок, крепко поцеловала в губы и одарила бриллиантовым перстнем. «Поздравляю вас, амазонский капитан! — сказала она смеясь. – Ваша рота исправна, я ею очень довольна.»
Елене Сарандовой довелось «целоваться» в этот день не только с императрицей. В поездке по Крыму Екатерину Вторую сопровождал австрийский Император Иосиф II. Он значительно опередил императорский экипаж, так как путешествовал верхом и хотел спокойно осмотреть Балаклавскую бухту и руины древней крепости. Император остолбенел, увидев выстроившихся амазонок, затем подъехал к Елене Сарандовой и поцеловал ее. После этого Иосиф вернулся к кортежу и уже во второй раз вернулся посмотреть на диковинных вояк. На находящегося в свите Екатерины австрийского принца Шарля Жозефа де Линя амазонки тоже произвели неизгладимое впечатление. В своих походных записках он уделил им целый абзац: «Я не видел здесь открытых женских лиц, кроме батальона Албанок из небольшой македонской колонии, поселившейся в Балаклаве: 200 прекрасных женщин или девиц, вооруженных ружьями, штыками и пиками вышли нам навстречу, чтобы оказать честь, а не из любопытства!» Бедный австрийский принц! Точно современные посредники из ООН, занимающиеся улаживанием спорных вопросов на Балканах, он сделал настоящий винегрет из албанцев, македонцев и греков!
(продолжение следует)
